Нет, этот гад явно приперся сюда, чтобы поиздеваться над Такарой. Пользуется тем, что она слегка не в адеквате после атлантической водички. Он то-о-лько потянулся к передатчику в ухе, а морду девахи уже перекосило так, что ею можно было пугать детей. Вот только попробуй что-нибудь ляпнуть по поводу экстренной кнопки, я тебя мигом в соседнюю палатку уложу! Но Гокудера и не подумал убояться страшно сверкающих запавших глазищ на бледнющей, покрытой красноватым пятнами физиономии.
– Какой еще команде, блять?! – рявкнула Такара даже вполне своим таким, нормальным голосом, но тут же еще страшнее захрипела, закашлявшись, задёргавшись, мгновенно передумав прыгать на газончик – хрен ему! – Не лей мне чай на спину, Гокудера, – предупреждающе прохрипела деваха, когда кашель отпустил. В его голосе, фигуре и жестах не было и капли злорадства, но рыжая в своей трахнутой на оба полушария башке все равно слышала это: ага-а, как прижало хвост, так сразу вспомнила про сто раз посланного в задницу со своей техникой безопасности папочку-Гокудеру, прискакала с жалобами. Пиздец! Это было первой мыслью Такары, после того, как она очнулась и поняла, что черти не с вилами, а с капельницей. Надо было срочно придумать какое-то охрененное оправдание, но ничего, кроме банального: «я жить хочу» в башку не лезло. И это бесило аж до зубного скрежета. Деваха морщилась, хмурилась, страшно сопела, сверкала глазами, втягивала воздух сквозь сжатые зубы и в упор смотрела на начальство, пытаясь ему мысли эти внушить, но начальство продолжало тупо издеваться. Гокудера достал сигарету и прикурил. Такара чуть не свалилась с подоконника, потянувшись за терпким дымом – хоть подышать отравой. Она так пожирающе смотрела на Хаято, что у того кости должны были сами собой сжаться, перемолоться в труху и в трусы высыпаться. Вот же ж!..
– Какая, к хренам, команда?! Я одна работаю, нехрен мне шить тут хуйню. Мне твоих воплей в ухо и брифингов хватает на полгода вперед, бля! – хрипеть у истерички получалось тоже очень убедительно всё то время, что он курил и не докапывался до нее. Да еще как вызывающе! Ах ты ж блондинистая сволочь! Такара уже готова была спрыгнуть со своего насеста и отобрать курево, пропнув гаду в колено, когда он сам подошел, протянув собственную сигарету. Деваха удивилась, но отказываться не стала, жадно затянувшись из его руки, капец, он крепкие курит, аж в ослабленную голову дает, но хорошо так дает – стены куда-то в сторону поехали, Такара прикрыла глаза, чтобы не свалиться. Физиономия с каждой затяжкой добрела: дымить из пальцев главы службеза Вонголы в сортире госпиталя – отличная терапия для расшатанных последней миссией нервов. Как будто куриным бульоном с ложки накормил.
– Я, блять, думала, ты мне на волны веночек с лентами скинешь, – просипела Такара, выдохнув струю дыма и глянув на Гокудеру сбоку, когда он сигарету отобрал. Для того и нажала на эту грёбаную кнопку, чтобы хоть знал, да по подвалам террористов не искал. – А ты что устроил?! – Буйная деваха, которая обычно вообще не просчитывала свои действия дальше трёх шагов, абсолютно не представляла, что надо сделать из кабинета, чтобы выловить эту гребаную недоутопленницу из холоднючего океана.
– Какой-какой… – понимая, что ей сейчас будут читать мораль, сморщилась Такара, глянув на нависшего над ней мужика, и поджала под себя ноги, выдернув из руки капельницу и отшвырнув стойку к стене, что аж баночки задребезжали – задолбала уже болтаться тут. – Устранить, блять. – Как будто он дает ей другие приказы! Устранить. Ну, это если резюмировать все те четыре страницы сплошного текста, которые после прочтения надо было сожрать. – Пиздец, Гокудера, ты опять?! А я тебе говорила – оставь мне три свободных процента на форс-мажор! – задрала она на него башку, сведя брови. Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказала?! Какая похрен разница после положительного результата? – Я вообще не виновата, что все наши пациенты – гребаные на всю башку маньяки. Хер ли, я в этого мастера-ломастера нож всадила, а у них целый самолёт с баблом того самого клише, ты был прав. И клише там же. Не в Италии. Да они эту херню наклепают, блять, всю Вонголу можно будет купить! – война – затратное дело и отдавать в руки каких-то абсолютно левых чуваков такое богатство, как идеальное, почти точна копия оригинала, клише изображений американских долларов, бумага и химсостав краски – слишком большой козырь. И плевать бы на них, пусть с этим Казначейство США разбирается, если б уроды не толкали свои сраные подделки среди союза дружественных семей Вонголы, а активистов этих семей бравые власти потом не сажали на электрический стул. – Нахер сдалась… – она вдруг помрачнела и, сверкнув голыми острыми коленками, чуть не заехав ими Хаято по груди, села ровнее, бешено смотря на него, – да вот похер было, Гокудера! А нахер ты Вонголе сдался с красной меткой на лбу?! Какая-то местная крысятина сдала тебя вместе с твоими подштанниками и семьей. Может, за те же левые бабки и сдала, – своим пропавшим голосом пыталась проорать ему это чуть ли не на ухо Такара раньше, чем сообразила, что говорить этого не хотела. У террористов целое досье в мягких папочках на бесящего всех и всегда слишком умного ураганника, вплоть до цвета его трусов по вторникам, и там же расписание благоприятных моментов для пули в затылок. – Это охуеть просто! Ты бесишь до охренения, я б тебя сама твоим гребаным галстуком задушила, – шипела девка, прищурившись смотря в упор в лицо нависшего над ураганника, она б его схватила за ворот, но Гокудера всегда резко на такие выпады реагировал – нехуй его еще больше доставать. То, что главу службеза хотят грохнуть – вообще не секрет, но от такой четко-спланированной операции с учетом всех мелких деталей и особенностей охраны самого Гокудеры у рыжей вздорной девахи патлы встали дыбом вдоль всего ирокеза. – Чуваки не долетели никуда, твоим досье подтирается Спанч Боб, а клише где-то рядом с гребаным Сердцем Океана, пусть поищут, уроды, – говорить стало трудно, горло от сорванный воплей разодрало, на губах появились красные разводы, Такара оттянула рубашку, стерла горлом пошедшую кровь с внутренней стороны губы, остальное проглотила, поморщившись и так и не сказав, что рвануть к хренам самолет со всей этой хернёй – единственная мысль, которая тогда её осенила. И если б Гокудера допускал те самые три процента, ему не пришлось бы сейчас делать такие страшные глаза. [NIC]Такара[/NIC][STA]заноза[/STA][AVA]http://s57.radikal.ru/i155/1501/c8/b21bad0daedf.jpg[/AVA][SGN]FckThSstm[/SGN]
